|
|
| Балакирев | |
| Педрилло | |
| Кульковский | |
| Д'Акоста | |
На главную страницу
Анекдот. Тексты. Тематическая подборка.
Анекдоты о конкретных людях.
|
|
|
| Балакирев | |
| Педрилло | |
| Кульковский | |
| Д'Акоста | |
Императрица говорила Балакиреву, что ей очень желательно видеть его жену.
- Не могу привести её, - отвечал Балакирев.
- Почему же?
- Она, ваше величество, у меня немного глуха, и вам будет трудно объясняться с нею!
Но государыня, невзирая на это, велела привести её во дворец. Балакирев исполнил повеление, уверивши однако жену, что императрица очень крепка на ухо. Государыня, увидевши Балакиреву, начала говорить с нею очень громко; жена Балакирева также начала кричать. Этот крик привлёк самого государя в комнаты императрицы, и он долго не мог понять причины странного крика. Наконец, императрица, обратясь к нему, замечает, что жена Балакирева глуха, и что Балакирев просил говорить громче.
- Ах, он разбойник! - воскликнула жена Балакирева, - а ведь он меня уверял, что ваше величество крепки на ухо и настрого велел не жалеть голоса для государыни!
***
По окончании войны с Персией (1722), многие придворные, подшучивая над Балакиревым, приставали к нему с расспросами: что он видел в Персии, чем занимался, с кем познакомился и прочее. Наконец, однажды в присутствии государя Меньшиков спросил у Балакирева:
- Да знаешь ли ты хотя бы, какой язык у персиян?
- Знаю, - смело отвечал Балакирев.
- Какой же?
- Да такой же, как и у тебя, Данилыч: красный!
***
Один царедворец, желая посмеяться над Балакиревым, спросил его:
- Правду ли говорят при дворе, что ты круглый дурак?
- Не верь им, любезный, - отвечал шут. - Они ошибаются, только людей морочат. Да и мало ли что они говорят! Вот, например, тебя они называют умным. Да разве кто в это поверит? И ты не верь им, любезный. Уж пожалуйста, не верь!
Как-то приходит Педрилло на исповедь и, между прочим, кается в том, что за минуту перед тем поколотил свою жену. Духовник спросил о причине.
- Дело в том, батюшка, - отвечал шут, - что я забывчив и не могу припомнить всех моих грехов. А как примусь жену свою колотить, так она мне все грехи и вспомнит. Ради этого, идя к тебе, я и поколотил её.
***
В Петербурге ожидали солнечное затмение. Педрилло, хорошо знакомый с профессором Крафтом, главным петербургским астрономом, пригласил к себе компанию простаков, которых уверил, что даст им возможность наблюдать затмение вблизи. Между тем, велел подавать пива и угощал им компанию. Наконец, не сообразив, что время затмения уже прошло, Педрилло сказал:
- Ну, господа, нам пора.
Компания поднялась и отправилась на другой конец Петербурга. Приехали, лезут на башню, с которой следовало наблюдать затмение.
- Куда вы? - обратился к ним сторож, - Затмение уже давно закончилось.
- Ничего, любезный, - возразил Педрилло, - астроном мне знаком - и всё покажет сначала.
***
Переезжая морем из Италии в Россию, Педрилло со своими спутниками подвергся опасности погибнуть в жестоком шторме. Спутники Педрилло, большей частью отъявленные негодяи, взывали к небу о спасении от потопления.
- Идиоты! Замолчите! - закричал им Педрилло, - Не то небеса вспомнят, что вы тут, и тогда точно потонем!
***
Во время того же морского перехода корабль дал течь, и капитан для спасения судна велел выбросить за борт все тяжести. Педрилло, схватив жену, поволок её к борту.
- Ты что делаешь, плут? - заорал на него капитан.
- Имея наитягчайшей вещью свою жену, я только повинуюсь вам, ибо слово капитана - закон.
***
Как-то Педрилло влепил оплеуху одному истопнику, время от времени подтрунивавшему над ним. За это Педрилло был приговорён к штрафу в 3 целковых.
Бросив на стол вместо трёх шесть целковых, Педрилло влепил истопнику ещё одну оплеуху и воскликнул:
- Ну, теперь мы, кажется, совсем квиты.
***
Однажды Педрилло был поколочен кадетами Сухопутного Шляхетского корпуса. Явившись с жалобою к директору этого корпуса, барону Люберсу, Педрилло сказал ему:
- Ваше превосходительство, меня обидели бездельники из этого дома. А ты, говорят, у них главный. Защити же и помилуй!
***
Педрилло, прося герцога Бирона о пенсии за свою долгую службу, приводил в качестве довода то, что ему нечего есть. Бирон назначил шуту пенсию в 200 рублей.
Некоторое время спустя шут вновь явился к герцогу с просьбою о новой пенсии.
- Как, разве тебе не назначена пенсия?
- Назначена, Ваша Светлость. И благодаря ей я имею, что есть. Но теперь мне решительно нечего пить!
Герцог улыбнулся и снова наградил шута.
До поступления на службу к Бирону Кульковский влачил довольно скудное существование. Как-то раз среди ночи к нему забрались воры и начали заниматься приличным званию их мастерством.
Проснувшись на шум, Кульковский вышел к ним, позёвывая и нисколько на них не сердясь:
- Не знаю, братцы, что вы можете найти здесь в потёмках, когда я и днём почти ничего не нахожу.
***
Бирон, собираясь однажды на охоту, приказал Кульковскому разбудить себя в 7 часов.
Кульковский разбудил его в 6, говоря:
- Извольте скорее выспаться, ваша светлость, потому что вам остаётся спать только один час.
***
Известный генерал фон Девиц на 80-м году женился на молоденькой и прехорошенькой немке из города Риги. Будучи знаком с Кульковским, он написал ему из Риги о своей женитьбе, прибавляя при том:
- Конечно, я уже не могу надеяться иметь наследников.
Кульковский ему отвечал:
- Конечно, не можете надеяться, но всегда должны опасаться, что они будут.
***
Как-то раз, разговаривая наедине с молоденькой и пригожей девицей, Кульковский вздумал для объявления ей о своей любви положить себе на один глаз червонец, а другим пристально на неё смотрел.
Девица, угадав его объяснение, сказала ему:
- Ах, Кульковский, вы, кажется, думаете, что любовь крива! Нет! Она совсем слепая!
***
Однажды, когда на куртаге об одном живописце говорили с сожалением, что он пишет изумительные портреты, а дети у него столь непригожие, Кульковский сказал:
- Что же тут удивительного: портреты-то он делает днём…
***
Одна вдова, из особых привязанностей к Кульковскому, оставила ему после смерти свою богатую деревню. Молодая племянница этой вдовы начала с ним тяжбу из-за такого подарка, не по праву ему доставшегося.
- Сударь! – обратилась она к нему на суде, - Вам досталась эта деревня за очень дешёвую цену!
Кульковский ей возразил:
- Сударыня! Ежели угодно, я вам её с удовольствием уступлю за ту же самую цену.
***
Красивая собой и очень приветливая девица, разговаривая однажды с Кульковским, между прочим смеялась над многожёнством, позволенным магометанам. Кульковский так ей отвечал:
- Сударыня! Они бы, конечно, с радостью согласились иметь только одну жену, если бы все их женщины были такие же, как вы!
***
Как-то Кульковский увлёкся одной очень миловидной, но весьма субтильной особой. Кульковского спрашивали:
- Что привязало вас к ней? Разве не могли вы остановить свой выбор на девице с более пышными формами?
- Это правда, она худощава, - отвечал он. – Но ведь от этого я только ближе к её сердцу и тем короче к нему дорога.
***
Профессор элоквенции, Василий Кириллович Тредьяковский, как-то жаловался Кульковскому на нездоровье.
- А нет ли у тебя стихов, - спросил у него Кульковский, - которых ты ещё никому не читал?
- Есть, а что?
- Прочти их кому-нибудь и тотчас поздоровеешь!
***
Однажды герцог Бирон послал Кульковского быть вместо себя восприемником от купели сына одного камер-лакея. Кульковский всё в точности исполнил, но, когда он рассказывал о крестинах герцогу, тот, по-видимому, оставшись чем-то недовольным, назвал его ослом.
- Не знаю, похож ли я на осла, - сказал Кульковский, - но знаю, что в данном случае я в точности представлял вашу особу.
***
Однажды на параде, во время прохождения войск, при бывшей тесноте мошенник, поместившийся рядом с Кульковским, отрезал с его кафтана серебряные пуговицы. Кульковский, заметив это и улучив момент, отрезал у вора ухо. Вор истошно закричал:
- А-а-а, моё ухо!
Кульковский заорал ещё сильнее:
- А-а-а, мои пуговицы!
Тогда вор, держась за окровавленную голову, закричал:
- На! На! Подавись! Вот твои пуговицы!
А Кульковский ему в ответ:
- На! Сам подавись! Забирай своё ухо!
Д'Акоста часто говорил:
- Когда собирался жениться, то так был влюблён в теперешнюю свою жену, что из крайней любви к ней хотел её съесть. Теперь очень жалею, что не сделал этого!
***
Жена Д'Акосты была женщиной сварливого характера и весьма зла. Однако Д'Акоста прожил с ней более 25 лет. Приятели его, когда исполнился этот срок, предлагали ему отпраздновать серебряную свадьбу.
- Подождите, братцы, ещё 5 лет, - отвечал Д'Акоста, - тогда будем праздновать 30-тилетнюю войну.
***
Жена Д'Акосты помимо своего вредного характера была наделена очень малым ростом. Когда шута спрашивали, как же он, человек такого острого ума, женился на столь вредной женщине, Д'Акоста отвечал:
- Признав нужным жениться, я за благо рассудил выбрать из всех зол наименьшее.
***
Муж 4-й дочери Д'Акосты, недовольный своей женой, недолюбливал заодно и её отца. Однажды в присутствии большой компании он сказал Д'Акосте:
- Хотя тебя, тестюшка, считают за человека учёного, но не думаю, чтобы ты мог что-либо знать совершенно.
- Обманываешься, зятюшка, - отвечал Д'Акоста, - ибо я совершенно знаю, что ты с рогами.
***
Когда Д'Акоста отправлялся из Португалии в Россию морем, один из провожавших сказал ему:
- Как ты не боишься садиться на корабль? Твои отец, дед и даже твой прадед погибли в море!
- А твои предки каким образом умерли?
- Представились блаженною кончиною на своих постелях.
- Так как же ты, друг мой, в таком случае не боишься ежевечерне ложиться спать в свою постель?
***
На одной вечеринке, где присутствовал Д'Акоста, все гости слушали музыканта, которого поощряли к виртуозному исполнению, пообещав щедро его наградить.
Когда дело дошло до расплаты, один Д'Акоста ничего не дал. Музыкант принялся громко на это сетовать.
- Мы с тобой квиты, - отвечал шут, - ибо ты утешал мой слух приятными звуками; а я твой – приятными обещаниями.
***
Одного известного плута Д'Акоста назвал негодяем. Дело попало в суд, и мошенник выставил столько свидетелей, что судья вынужден был признать его честным человеком и присудить Д'Акосту к извинению. Д'Акоста поднялся и произнёс:
- Это правда! Он честный человек. Я солгал.
***
На главную страницу
Анекдот. Тексты. Тематическая подборка.
Анекдоты о конкретных людях.